Предистория крестовых походов кратко

Крестовые походы — серия военных походов из Западной Европы, направленных против мусульман, язычников, православных государств и различных еретических движений.

Время Крестовых походов, в собственном смысле этого слова, заключает в себе XII и XIII столетия, точнее 1096–1291 гг.
Целью первых крестовых походов было освобождение Святой земли, в первую очередь Иерусалима (с Гробом Господним), от турок-сельджуков.³
Крестовые походы против мусульман продолжались два столетия, до самого конца XIII века. Как христианство, так и ислам одинаково считали себя призванными к господству во всем мире.
Впрочем, следует отметить, что в средние века термин «Крестовый поход» часто использовался для обозначения любых военных экспедиций против нехристиан, например, язычников (как немецкая экспансия на восток, в славянские земли), мусульман (как реконкиста в Испании) или еретиков (как альбигойские войны).⁵
Какие же причины и предпосылки были для начала крестовых походов?
Древняя Римская империя распалась около 400 г. на две части, западную и восточную.

Греческую часть, Восточную Римскую империю, называли Ближний Восток или Ориент, «страна утра», потому что солнце встает на востоке.
Латинская часть, Западная Римская империя, получила название Оксидент, или «вечерняя страна», потому что солнце заходит на западе.
Сегодня Ближний Восток занимает всю Малую Азию.
Западная Римская империя прекратила свое существование уже к концу V века, тогда как Восточная, Византийская, еще существовала и в ее столице Константинополе по-прежнему правил император.

Обе части бывшей большой империи располагались к северу от Средиземного моря. Северное побережье этого вытянутого в длину водного массива населяли христиане, южную — народы, исповедующие ислам, — мусульмане. Последние даже преодолели Средиземное море и закрепились на северном берегу, в Италии, Франции и Испании.²
Быстрые успехи ислама в первом столетии его существования грозили серьёзной опасностью для европейского христианства: арабы завоевали Сирию, Палестину, Египет, северную Африку, Испанию.
Начало VIII века было критическим моментом: на Востоке арабы завоевали Малую Азию и грозили Константинополю, а на Западе пытались проникнуть за Пиренеи.
Победы Льва Исавра и Карла Мартелла остановили арабскую экспансию, а дальнейшее распространение ислама было остановлено начавшимся вскоре политическим разложением мусульманского мира.
Халифат раздробился на части, враждовавшие друг с другом.
Во второй половине X века Византийская империя получила даже возможность возвратить кое-что из потерянного ранее: Никифор Фока завоевал у арабов Крит, часть Сирии, Антиохию.
Христианская Европа, пережив ряд острейших кризисов, начала расширять свои владения, и среди ее врагов, вынужденных уступать свои земли, оказались и мусульмане-арабы в Испании и Сицилии.
В XI веке положение дел снова изменилось в неблагоприятном для христиан смысле. В 1054 году произошёл Раскол христианской церкви — католики и православные предали друг друга анафеме.
Утверждение в Палестине турок сделало паломничества христиан в Святую землю гораздо более трудными, дорогими и опасными: пилигримам гораздо чаще приходилось становиться жертвами мусульманского фанатизма. Рассказы возвращавшихся пилигримов развивали в религиозно настроенных массах западного христианства чувство скорби о печальной участи святых мест и сильное негодование против неверных.
Затем, довольно внезапно, какой-то сверхъестественный порыв подтолкнул европейцев к завоеванию далекого и подконтрольного мусульманам Восточного Средиземноморья, в сердце которого лежала «Святая земля», почитаемая христианами как место, где жил и умер Христос из Назарета.
Главную военную силу крестоносных отрядов составляли рыцари. Основное средство производства в эпоху феодализма — земля — оказалась на Западе к XI столетию поделенной между светской и духовной знатью.
Превращение же пожизненного бенефиция в наследственный феод привело к установлению определенного порядка наследования земли феодалами. Теперь она стала переходить от отца только к старшему сыну (право старшинства, или майорат).
В результате этого в Западной Европе образовался многочисленный слой рыцарей, не имевших феодов и жаждавших как захвата и грабежа новых территорий, так и закрепощения живущих на них крестьян.
Кроме крупных и мелких феодалов, в Крестовых походах приняли участие также и представители купеческой верхушки многих городов. Особенно большую роль сыграли купцы итальянских городов Генуи и Венеции, стремившиеся к захвату территорий в Передней Азии, к ликвидации торгового соперничества Византии и к укреплению своей роли посредников между Востоком и Западом.
Самую активную роль в Крестовых походах играла римско-католическая церковь, являвшаяся крупнейшим феодальным собственником и заинтересованная в военно-колонизационном движении в силу тех же причин, что и остальные крупные феодалы.
Но у церкви имелись еще и свои особые интересы. Ко времени Первого Крестового похода западная и восточная церкви окончательно отделились друг от друга. С этого момента стремление западной церкви подчинить себе восточную составляло один из главных пунктов в программе папства, желавшего поставить власть римского папы выше всякой иной светской и духовной власти.

Удачными крестовыми походами на Восток католическая церковь рассчитывала также увеличить количество епархий (церковных областей, обязанных уплачивать ей десятину) и повысить таким путем свои доходы.
Кроме того, уходившие в поход лица зачастую жертвовали свои сбережения церкви или отдавали под ее покровительство свое имущество.
Богатства церкви в результате этого непрерывно росли…⁵
Уходя на священную войну, рыцари «брали на себя крест» и становились крестоносцами.¹

Одной из причин Первого крестового похода был призыв о помощи, с которым обратился в марте 1095 г. к папе римскому византийский император Алексей I. Сотни лет Византия была оплотом христианства против воинствующего ислама, но в 1071 году, после поражения при Манцикерте (Манзикерте), она утратила большую часть Малой Азии (пределы современной Турции).¹
«…единственным важным с военной точки зрения результатом Манцикертской трагедии явилось то, что Византия лишилась территории, всегда служившей для империи главным резервом живой силы — здесь набирались армии по 120 тысяч человек и больше.
С этого момента Византия вынуждена была при формировании вооруженных сил опираться, главным образом, на наемников; тяжелая кавалерия, как правило, набиралась из западноевропейцев, пехота — из руссов и скандинавов, легкая кавалерия — из печенегов и половцев.
Главным регулярным подразделением византийской армии стала варяжская гвардия; из одного названия понятно, что служили там в основном руссы и скандинавы.
Самое удивительное, что империя продержалась еще почти четыре века, и благодаря едва ли не единственному фактору — сохранившейся преемственности изумительной армейской системы и военной доктрины.»⁵
Победителями в битве при Манцикерте были турки-сельджуки — свирепые кочевники, принявшие ислам и ставшие главной силой на Ближнем Востоке. В то время как арабы были относительно терпимы к христианским паломникам на Святой земле, новые правители сразу стали чинить им препятствия.
Это стало еще одной причиной призыва к крестовому походу, с которым выступил в 1095 г. на соборе в Клермоне папа Урбан II.
Завершая собор, папа произнес публичную речь при огромном стечении собравшихся. И хотя точный текст речи до нас не дошел, многим слушателям так запомнились слова папы, что они смогли впоследствии воспроизвести их по памяти.
Надежным источником можно считать изложение этой речи у Фульхерия Шартрского.
«Возлюбленные братья! — так, по словам летописца, начал свое обращение папа. — Наш первейший долг — оказать братьям на Востоке столь часто обещаемую и столь необходимую им помощь. Турки и арабы напали на христиан (…) и все глубже проникают в их страну, они семикратно победили их в сражениях, они убили и взяли в плен многих из них, они разрушали церкви и разоряли эту землю.
Если вы и сейчас не воспротивитесь этому, верные слуги Божьи на Востоке не смогут более противостоять их натиску.
А потому я прошу и увещеваю вас — даже не я, а сам Господь устами глашатая Христова просит и увещевает вас, будь то богатых или бедных, не мешкая изгнать это гнусное племя с земель, где проживают ваши братья (…)
Если те, кто выйдет в сей поход, положат свою жизнь на суше или на море либо в битве против язычников, им тотчас будут отпущены все грехи; властью, данною мне Богом, торжественно вам это обещаю».²
Речь Урбана вызвала бурный отклик.
«Deus lo vult» — этого хочет Бог — воззвали, по рассказам, слушатели.
Помощь византийцам отошла на задний план по сравнению с возвращением Святой земли, где, как объявил Урбан, будут допустимы убийства, грабежи и захват новых владений, поскольку жертвами станут «неверные», которым на большее нечего и рассчитывать.¹
К тому же в Европе существовало издавна сложившееся убеждение относительно «сказочных» богатств Востока, стоявшего по своей материальной и духовной культуре в то время значительно выше Запада…
Многочисленные богомольцы (паломники), отправлявшиеся в Иерусалим на поклонение «гробу Господню», и купцы, торговавшие со странами Передней Азии, бывая в городах Византии, Сирии и Палестины, неизменно удивлялись красоте и изяществу зданий и храмов, изобилию богатых лавок и рынков и всевозможных невиданных на Западе товаров.
Возвращаясь на родину, купцы и паломники приносили с собой рассказы не только о Святой земле, пальмах Иерихона, о водах Иордана и о «гробе Господнем», но и восторженные отзывы о богатствах Востока.
Так в Западной Европе складывалось мнение о заморских странах, полных изобилия, которые не только выгодно, но и нетрудно завоевать…⁵

Призывы папы римского, неистовые проповеди Петра Пустынника и других религиозных фанатиков вызвали небывалый подъем. В разных местах Франции, Германии и Италии наскоро снаряжалось в поход воинство креста.
Это воинство состояло отнюдь не из одних благородных рыцарей, их ратников и прочих воинов, достаточно состоятельных, чтобы купить себе коня. Нет, в походе участвовали также вдохновленные идеями креста крестьяне и плохо вооруженные горожане, мужчины и женщины.
У них не было денег, чтобы как следует вооружиться для такого похода, однако фантастические рассказы об Иерусалиме и расчет на богатую добычу совершенно вытесняли страх перед тем, что их ожидает в будущем.
Тысячи людей стихийно собирались в отряды и двигались вперед, грабя, убивая евреев и сея хаос на своем пути.
Один из современников так пишет о причинах, заставлявших крестоносцев покидать родные дома: «Они преследовали разные цели. Одни отправлялись в поход из любопытства, потому что захотели увидеть новые страны.
Других погнала нужда; желая покончить с бедностью, царившей в их доме, они вышли на борьбу не только против недругов Христовых, но и против Его приверженцев, смотря что для них было выгоднее.
Некоторых гнали прочь долги, или нежелание отслуживать своим господам, или стремление избежать наказания за те или иные прегрешения»².
Крестьяне стремились найти на Востоке избавление от гнета феодальных господ и новые земли для поселения. Они мечтали укрыться от бесконечных феодальных усобиц, разорявших их хозяйство, и спастись от голода и эпидемий, которые в условиях низкого уровня техники и жесточайшей феодальной эксплуатации были обычным явлением в средние века.
В этих условиях проповедники Крестового похода встретили живой отклик на свою проповедь со стороны самых широких крестьянских масс. Следуя призыву церкви к Крестовому походу, крестьяне начали в огромном количестве покидать своих сеньоров.⁵
По свидетельству хрониста Роберта Реймсского, Урбан II прилагал все усилия к тому, чтобы отговорить стариков, инвалидов, женщин, клириков и монахов принимать крест, что подтверждается и его сохранившимися письмами.
На Клермонском соборе папа говорил:
«Мы не повелеваем и не увещеваем, чтобы отправлялись в этот поход старцы или слабые люди, не владеющие оружием, и пусть никоим образом женщины не пускаются в путь без своих мужей, либо братьев, либо законных свидетелей. Они ведь являются больше помехой, чем подкреплением, и представляют скорее бремя, нежели приносят пользу.
Пусть богатые помогут беднякам и на свои средства поведут с собою пригодных к войне.
Священникам и клирикам любого ранга не следует идти без дозволения своих епископов, ибо если отправятся без такого разрешения, поход будет для них бесполезен.
Да и мирянам негоже пускаться в паломничество иначе, как с благословения священника».
Урбан II прекрасно понимал, что эффективная помощь восточным христианам может быть оказана только профессиональными военными, а не гражданскими лицами, пусть и охваченными религиозным энтузиазмом.
Война — для воинов, священная война — не исключение, и мирное население не должно в ней участвовать.⁷
В общей сложности, как полагают, от 50 000 до 70 000 человек, соединенных в пять или шесть больших групп, выступили в этот поход. Причем большинство из них проделало значительную часть пути пешком.²
Одну из таких бедняцких групп возглавил Пьер Амьенский, или, как его чаще называют, Петр Пустынник.
Грязный, в одних лохмотьях, он разъезжал на своем осле по всей Франции и вербовал участников крестового похода.
Весной 1096 г. он появился в Северном Рейнланде. Простые люди, тронутые его красноречием, принимали Петра за святого, считали счастьем даже отщипнуть клочок шерсти от его ослика на память.
Папа еще на несколько недель задержался во Франции и читал проповеди вооруженным паломникам. Еще в Клермоне он назначил Адемара своим легатом и провозгласил его вождем крестового похода, ибо возглавлять поход должно было духовное лицо.
Сначала в поход выступили отдельные отряды во главе с Пустынником и рыцарем Вальтером по прозвищу Голяк. Они насчитывали примерно 15 000 человек.
Первый отряд вышел из рейнских областей в марте и направился через Венгрию и Болгарию на юго-восток. За рыцарем Голяком последовали прежде всего французы.
По выражению летописца, бесчисленные, как звезды на небе или песок морской, массы крестьян шли, главным образом, из Северной и Средней Франции и из Западной Германии вверх по Рейну и далее вниз по Дунаю.
Крестьяне даже не представляли себе, как далеко находится Иерусалим. При виде каждого крупного города или замка они спрашивали, не Иерусалим ли это, в который они стремятся.⁵
Когда эти крестьянские толпы шли через Венгрию, им пришлось выдержать жестокие схватки с озлобленным местным населением. На большую группу крестоносцев во главе с Петром Пустынником под городом Ниш (ныне в Сербии) напали дикие орды печенегов, которые доставляли немало хлопот и византийцам.
Крестьяне понесли тяжелые потери, потому что для таких сражений они не были как следует оснащены. Им не хватало ни оружия, ни продовольствия.
От голода они по дороге занимались грабежом, и поэтому местное население беспощадно изгоняло и преследовало их.²
Пройдя по Европе крестоносцы, под предводительством Петра Пустынника и рыцаря по прозвищу Вальтер Безденежный (Голяк), в конце концов достигли столицы Византии Константинополя. Встревоженный император Алексей спешно переправил их в Малую Азию.
21 октября 1096 г. сельджуки разбили наголову крестьянское войско крестоносцев. Те из крестьян, кто не пал в бою, были проданы в рабство.
Так наивные иллюзии крестьян, мечтавших совершить религиозный подвиг и добиться освобождения, разбились при первом столкновении с действительностью…
Среди погибших оказался и рыцарь Вальтер Голяк. Петр Пустынник к тому времени еще не вышел из Константинополя и в мае 1097 г. он с остатками своего войска присоединится к рыцарям…
Подобный Крестьянскому крестовому походу взрыв массовой истерии произошел более века спустя, когда толпы юных проповедников из Франции и Германии отправились в так называемый Крестовый поход детей (полагают, именно он лег в основу легенды о Крысолове из Гамельна).
Справедливости ради надо сказать, что в строгом смысле слова детский поход не был крестовым, ибо церковь с самого начала отказала ему в своей поддержке.
А произошло следующее: в июне 1212 г. 12-летнему пастушку Этьену из северофранцузского графства Вандом якобы явился Иисус в одеянии пилигрима. Он призвал Стефана повести детей через море в Иерусалим.
Мальчик смиренно направился в ближайший город и возвестил о том, что повелел ему Иисус. Так начался злополучный поход детей в Святую землю.
Тысячи ребятишек, особенно на востоке Франции и в рейнских областях Германии, присоединились к этому походу.
Еще больше сторонников нашлось у 9-летнего Николаса из Кельна, когда он в том же 1212 г. призвал детей выступить на освобождение Иерусалима.
Примерно в начале июля толпы детей и подростков отправились в путь. На вопрос, куда они собрались, они отвечали: «К Богу». Им хотелось без всяких мирских средств — без денег, без организации, без князей и королей — достичь того, что не удалось их более могущественным предшественникам: отвоевать Гроб Господень и сохранить его.
После перехода через Альпы около 7000 детей в конце августа достигли Генуи. Они надеялись, что смогут, подобно Христу, пройти по морю, будто посуху, не замочив ног.

В Италии след их теряется. Если верить некоторым хроникам, два корабля с детьми вышли из Пизы в море, и больше о них никто ничего не слыхал.
В других хрониках можно прочесть, что дети подались в Рим или в Бриндизи либо вообще вернулись домой.
А по некоторым рассказам, на детей в открытом море напали пираты и продали их в рабство сарацинам.
Более достоверных сведений у нас нет…²
Поход унес сотни детских жизней, и до Святой земли не добрался никто.¹
Говорят, что папа Иннокентий воскликнул:
«Эти дети пристыжают нас; пока мы спим, они радостно идут, чтобы завоевать Святую Землю»…
Последствия крестовых походов оценить непросто.
На Ближнем Востоке происходило взаимодействие трех совершенно разных цивилизаций: мусульманской, византийской и христианской.
Утонченная, культурная, циничная и живучая Византия в прошлом уже плодотворно взаимодействовала с не менее развитым и культурным мусульманским Востоком. И теперь обе восточные цивилизации со смесью зависти, смеха и отвращения взирали на грубых, жестоких и неотесанных европейцев, буквально прорубающих себе дорогу сквозь их давно уже обустроенный мир…
Больше всех выиграли от этого взаимодействия крестоносцы — им было чему учиться.
Если не считать шумного энтузиазма, сопровождавшего 1-й Крестовый поход, непосредственное влияние крестовых походов на Европу кажется незначительным. Конечно, европейцы узнали больше о культуре и науке ислама, приобрели вкус к экзотическим блюдам, коврам и шелкам.
Однако ни у кого не вызывает сомнений тот факт, что крестоносцы принесли с собой с Ближнего Востока новые идеи, касающиеся оружия и даже одежды. Военные уроки оказались для Запада ничуть не менее важными, чем культурные, научные и экономические.
К урокам из области тактики относится овладение маневром (в виде засады и окружения), применение легкой кавалерии для разведки и прикрытия, а также конных лучников и, что самое главное, осознание важности координации действий пехоты и кавалерии, лучников и ударных частей, когда сражаешься с изобретательным подвижным противником.
Самый очевидный военный эффект от крестовых походов наблюдался в фортификационном искусстве. Особенное впечатление произвели на европейцев мощные византийские крепости и укрепленные города, окруженные двумя-тремя концентрическими кругами толстых стен со сторожевыми башнями.
На Западе в то время не было ничего даже отдаленно похожего. В результате в европейских фортификациях произошла в XII веке настоящая революция.
Наиболее впечатляющее ее проявление — это замок Шато-Гэйяр, построенный Ричардом Львиное Сердце в Нормандии по возвращении из Третьего Крестового похода. Ричард I проявил себя не только зорким наблюдателем но и талантливым изобретательным инженером, поскольку внес в конструкцию восточных крепостей несомненные усовершенствования.⁷
Одним из важных уроков крестовых походов явилось осознание того, как много в военном деле зависит от тыла и снабжения; после падения Рима это искусство было в Западной Европе практически утрачено.
В области кораблестроения можно с уверенностью говорить о том, что латиняне позаимствовали у Византии новый вид судов, предназначенный для перевозки войск и лошадей.
В XIII в. появляются ранее неизвестные навигационные приборы: например, компас, существовавший в Китае уже в XI в.⁶
В ходе крестовых походов возник целый ряд военно-монашеских орденов: рыцари-храмовники (или тамплиеры), рыцари Святого Иоанна (или иоанниты, или госпитальеры) и тевтонские рыцари.
Последний из этих трех орденов, хоть и был основан в Святой Земле (1190 г.), вскоре переместился в Пруссию, откуда ходил в Крестовые походы на славянских язычников.
А тамплиеры и госпитальеры остались в Святой Земле, где составляли ядро регулярной армии королей иерусалимских; крепости их долго служили тормозом для исламского возрождения, начавшегося при Занги, Нур-ад-Дине и Салах-ад-Дине.
Судя по всему, к концу XII века эти ордена являли собой самые эффективные военные организации в мире. У западноевропейских правителей и военачальников тамплиеры и госпитальеры были весьма в чести как военные советники и кадровые офицеры.
Некоторые европейские музыкальные инструменты, включая военные барабаны tabor и nakker, а также более мирную флейту oud, имеют явное восточное происхождение.
«Арабские» цифры, заимствованные арабами у индусов, в том числе и ноль, появились в Европе благодаря переводу на латынь основополагающих трактатов по арифметике и алгебре ученого аль-Хорезми.
В Сирии европейцы познакомились с техникой изготовления стекла, внедренного в Венеции, с новыми сельскохозяйственными культурами (сахарный тростник, хлопок, фрукты), а также новыми видами кустарного производства (шелка, камлота, пурпура, парчи).

Более тесные контакты, установившиеся благодаря Крестовым походам, способствовали распространению предметов роскоши в Европе, в то время как западные товары, в свою очередь, проникали на мусульманские и византийские рынки.
Являясь активными центрами торговой и финансовой деятельности, государства крестоносцев одни из первых начали чеканить монету из золота — имитацию динара — почти за целый век до возврата к золоту в Италии, что свидетельствовало об изменении ситуации в Средиземноморье в пользу Запада.
Что касается других областей жизни, то крестоносцы заимствовали у жителей Востока их манеры в одежде и питании а также склонность к роскоши, незнакомую Западу до того времени.⁶
Драма крестовых походов нашла свое отображение в литературе и прежде всего в рыцарских романах ХII-ХIII веков, лучшим из которых можно по праву назвать «Старый французский цикл о крестовых походах».
Церковная скульптура также отразила эпос крестоносцев. Мусульманские художники оказали на европейское искусство большое влияние, «подарив» Европе новые методы обработки металлов, секреты изготовления эмалей, приемы резьбы по слоновой кости, а также искусство украшения рукописей тканями и стеклом.⁴
Мусульмане прекрасно сознавали свое превосходство над христианами во многих областях: с естественнонаучными знаниями и с античной философией Греции они были знакомы гораздо лучше, чем христиане. Они унаследовали труды греко-римского врача Галена и досконально их изучили.
Но они и сами делали успешные наблюдения и эксперименты, прежде всего в сфере медицины, химии, астрономии и математики. На Западе научная мысль и обучение находились под надзором церкви, а она запрещала распространение идей и знаний, которые ее не устраивали.
В исламском мире таких препятствий не было, и наука могла развиваться свободно.
Христиане высоко оценили и позаимствовали у «неверных» некоторые удовольствия и удобства повседневной жизни. Так, в Европе того времени не слишком заботились об уходе за телом, а употребление косметических средств и вовсе считалось греховным.
Мусульмане, напротив, придавали большое значение воде и ежедневным омовениям. Лишь от них христиане узнали, что такое баня и как благотворно ее воздействие.
Зато людям Востока остались чужды и малопонятны некоторые традиции, обычаи и нравы людей Запада.
Например, мусульмане, державшие своих жен отдельно от себя, не могли понять, как христиане могут давать своим женам такую свободу.
«У франков нельзя обнаружить ни чувства чести, ни чувства ревности, — с удивлением отмечал один мусульманин. — Когда кто-нибудь из них идет со своей женой по улице и встречает другого, тот отводит жену первого в сторону, чтобы поговорить с ней, а муж тем временем стоит и ждет, пока она кончит разговаривать.
Если же разговор затягивается, он просто бросает ее с собеседником, а сам уходит».
В результате крестовых походов противоречия между католиками и, православными, равно как и между христианами и мусульманами, обострились.
Мусульмане утратили былую веротерпимость, хотя не одни крестоносцы были виновны в этом. Общество становилось более милитаризованным, более жестким и консервативным даже в отношении таких далеких от религии вопросах, как наука и искусство…
Но самые тяжелые потери понесли христиане, жившие на Ближнем Востоке, именно те люди, «освобождать» которых и шли крестоносцы.
Во времена 1-го Крестового похода сирийские и армянские христиане, несториане, якобиты и копты составляли большинство во многих районах Турции, Ирака, Сирии, Святой земли, Египта и даже в Судана.
К XIV веку доля христиан на Ближнем Востоке сократилась, причем многие христиане приняли ислам.
4-й Крестовый поход во многом способствовал падению Византии — крупнейшего христианского государства на востоке Средиземноморья.⁴
С точки зрения «франков» или «латинян», крестовые походы были полным провалом — захватывающим, но преждевременным эпизодом в истории европейской экспансии…¹