Первый крестовый поход: кратко

По-настоящему Первый Крестовый поход (1095 — 1099 гг.) в Святую землю начался 15 августа 1096 г., когда отряды рыцарей и солдат под началом знатных воинов, таких как Раймонд Тулузский, Готфрид Бульонский и Боэмунд Тарентский, по морю и по суше добрались до Константинополя.
Важно помнить, что многие из них имели звучные титулы, но не земельные владения, а посему были полны решимости заполучить их на Востоке.

Среди тех, кто возглавлял поход, также следует отметить французского епископа Адемара дю Пюи — отважного и благоразумного воина-священника, назначенного папским легатом и часто выступавшего посредником в спорах между несговорчивыми военачальниками.⁷

Хроника Первого крестового похода

Армии воинства креста, маршировавшие на восток, представляли собой пеструю картину, включая в себя представителей всех западноевропейских государств и всех слоев общества, однако не все страны были одинаково хорошо представлены. В Первом Крестовом походе больше всего участвовало жителей Франции, Западной Германии, включая современную территорию Бенилюкса, а также норманнских государств Южной Италии.

Различалась и военная организация. В Северной Франции и в норманнских государствах Южной Италии уже завершился процесс феодализации. В этих государствах феодалы выделились в класс, представляющий собой военную элиту.
Феодализация завершалась во Фландрии и в Южной Франции, однако в Германии военная феодальная элита еше только начинала складываться, а во многих областях Италии задачу вооруженной обороны брало на себя народное ополчение.²

Византийский Император Алексей не слишком был рад этому «разношерстному» воинству креста, ведь он надеялся на приезд послушных наемников, а не этих независимых, непредсказуемых и, вероятно, опасных «варваров».
Слабое место этого предприятия было в недоверии, очень быстро возникшем между греками и «франками» — имя, которым и греки, и мусульмане называли крестоносцев независимо от их национальности.¹
Благодаря тонкому маневрированию, Алексей уговорил крестоносцев поклясться, что они признают его императором всех ранее принадлежавших Византии земель, которые им удастся отвоевать у сельджуков. Крестоносцев хитростью вынудили сдержать слово при осаде Никеи, но все было быстро забыто, когда начался исторический марш-бросок через Малую Азию, в битве при Дорилее (1097 г.), увенчавшийся первой победой.
Хотя броня рыцарей — крестоносцев была нелегкой ношей, особенно в жарком климате, но она придавала атакующей коннице силу и мощь железного кулака. Правда, легкая кавалерия турок уходила от прямого столкновения, предпочитая кружить и петлять, держа дистанцию и обстреливая крестоносцев из луков.
Но это равновесие было шатким, поскольку стрелы турок могли наносить лишь ограниченный урон, в то время как среди крестоносцев было немало профессиональных арбалетчиков, чье оружие имело гораздо большую дальность и убойную силу.
Следовательно, результат любого столкновения зависел от стратегии, временного фактора, а также строгого единоначалия — вещи, в которой феодальное войско европейцев обычно уступало, поскольку его предводители относились друг к другу с ревностью, а рыцарей больше заботила личная слава, чем успех всей армии.¹
С временным фактором первым крестоносцам особенно повезло — они появились, когда во владениях сельджуков не было единства.
После крупной победы турков над византийцами при Манзикерте в 1071 г., сельджуки Рума (Анатолия) еще не успели полностью овладеть Турцией.
Сельджукская Империя, раскинувшаяся на территории Ирака и Ирана, быстро разваливалась. Центральная власть над юго-востоком Турции и Сирией отсутствовала. Здесь спорили между собой несколько турецких, армянских, курдских и арабских правителей, захватывавших друг у друга города и замки.
В пустыне и в долине Евфрата племена арабов-бедуинов сохраняли полную независимость и участвовали в общей войне всех против всех за плодородные земли.
Фатимидский халифат в Египте тоже находился в упадке, хотя это не было так заметно. Фатимиды мечтали о покорении всех исламских земель, но эти мечты были оставлены, когда власть шиитских халифов фактически перешла в руки более реалистичных визирей.

Должность визиря заняло армянское семейство, которое сумело восстановить порядок в Каире, утраченный в ходе нескольких гражданских войн и политических переворотов. Под контроль взяли торговлю на Красном море и порты на сирийском побережье. Палестину фатимиды рассматривали в качестве буфера от грозящей турецкой агрессии.
Эта ситуация возникла лишь однажды, потому тех успехов, каких удалось достичь в ходе Первого Крестового похода, больше достичь не удалось. Более того, последовало усиление мусульман, которое, несмотря на эпизодические неудачи и поражения, завершилось изгнанием крестоносцев из Палестины спустя два столетия…
Первой целью рыцарского войска была Никея (ныне город Изник на северо-западе Турции), некогда место больших церковных соборов, а теперь столица сельджукского султана Кылыч-Арслана (Килидж-Арслана или «Львиная сабля»). Город стоял на восточном берегу Асканского озера, что благоприятствовало развитию торговых отношений с соседями. С другой стороны его защищали горы — естественное препятствие на пути возможных захватчиков. Плодородные окрестности были богаты лесами.
Кроме того, Никея, стены которой по свидетельству Стефана Блуаского охраняло около трёхсот башен, была хорошо укреплена: «… город защищен крепостными стенами, перед которыми были вырыты всегда заполненные водой рвы, которая поступает туда из ручьев и маленьких речушек, представляющие собой значительное препятствие для всех тех, кто намеревался осаждать город. Далее, в городе было многочисленное и воинственное население; толстые стены, высокие башни, находящиеся совсем близко друг от друга, соединённые между собой сильными укреплениями, дали городу славу неприступной крепости.»
Султан Кылыч-Арслан надеялся разгромить франков точно так же, как и крестьянское войско, а потому не воспринял всерьез приближение врага. Но ему суждено было жестоко разочароваться. Его легкая, вооруженная луками и стрелами конница и пехота были побеждены западной кавалерией в открытом бою.
Однако Никея была расположена так, что взять ее без военной поддержки с Асканского озера было невозможно. Отрезать Никею со стороны воды удалось лишь после того, как император Алексей Комнин отправил в помощь крестоносцам флот в сопровождении отряда под командованием военачальников Мануила Вутумита и Татикия.
Мануил Вутумит по приказу Алексея Комнина договорился с осажденными о сдаче города и сохранил эту договоренность в секрете от крестоносцев. Император не доверял предводителям похода и справедливо подозревал, что им будет сложно удержаться от соблазна нарушить данное ему в Константинополе обещание передавать завоеванные города Византии.
19 июня, когда согласно плану императора, Татикий и Мануил вместе с крестоносцами штурмовали стены Никеи, осажденные неожиданно прекратили сопротивление и сдались, пустив в город отряды Мануила Вутумита — со стороны казалось, что победа была одержана только благодаря усилиям византийской армии.
Узнав, что византийцы заняли город и взяли горожан под защиту императора, крестоносцы пришли в негодование, так как рассчитывали разграбить Никею и пополнить тем самым запасы денег и продовольствия.³
Но падение Никеи подняло боевой дух крестоносцев. Воодушевленный победой Стефан Блуаский писал жене Адели, что рассчитывает через пять недель оказаться у стен Иерусалима.
А основное войско крестоносцев двинулось дальше по раскаленной от солнца земле Анатолии.
1 июля 1097 г. крестоносцы сумели одержать победу над сельджуками на прежней византийской территории неподалеку от Дорилеи (ныне Эскишехир, Турция).

Пользуясь традиционной тактикой конных лучников, турки (число их, по некоторым сведениям, превышало 50 тысяч человек) нанесли тяжелый урон колонне крестоносцев, которые мало того, что оказались в явном меньшинстве, но еще и никак не могли вступить в ближний бой с неуловимым, подвижным противником.
Ситуация была критическая. Но Боэмунд, сражаясь в первых рядах, сумел воодушевить на бой своих людей.⁸
Колонна Боэмунда уже готова была нарушить строй, когда с тыла в левый фланг турок врезалась тяжелая кавалерия второй колонны воинов креста, возглавляли которую Готфрид Бульонский и Раймунд Тулузский.
Килидж-Арслан не сумел обеспечить прикрытия с юга. Турецкое войско оказалось зажато в тиски и потеряло убитыми 23 тысячи человек; остальные пустились в паническое бегство.
Общие потери крестоносцев составили примерно 4 тысячи человек.⁷
Несколько дальше к юго-востоку войско крестоносцев разделилось, большая часть двинулась на Кесарию (ныне Кайсери, Турция) по направлению к сирийскому городу Антиохия (ныне г. Антакья, Турция).

Антиохия была одним из крупнейших городов в восточной части Средиземноморья. Над ее мощными крепостными стенами возвышалось 450 башен. Крепостная ограда усиливалась рекой, горами, морем и болотом. Во главе гарнизона был известный своей неустрашимостью Багасиан (Багги-Зиян).
Эмир Багасиан умело наладил оборону города. Вскоре после начала осады турки совершили удачную вылазку, которая привела к тяжелым потерям среди дезорганизованных крестоносцев, и впоследствии часто прибегали к подобного рода тактике.
Из Сирии на помощь осажденным дважды являлись турецкие армии, но оба раза были отбиты в сражениях при Харенке (31 декабря 1097г. и 9 февраля 1098 г.). Какое-то время среди крестоносцев свирепствовал голод, потому что они не позаботились о подвозе провизии, а запасы быстро растаяли.
Спасло осаждавших крайне своевременное прибытие небольших английской и пизанской флотилий, которые захватили Лаодикею (совр. город Латакия, Сирия) и Сен-Симеон (совр. город Самандагв, Турция) и доставили провиант.
За семь месяцев осады отношения между командующими войсками крестоносцев накалились до предела, особенно между Боэмундом Тарентским и Раймундом Тулузским.
В конце концов 3 июня 1098 г. после семимесячной осады — преимущественно благодаря Боэмунду и предательству одного из турецких офицеров — Антиохия была захвачена.⁷
Боэмунд Тарентский сумел вступить в тайный сговор с неким Фирузом, который командовал отрядом антиохийцев, оборонявшим участок из трех башен. Он согласился пропустить «сквозь себя» рыцарей в город, но, разумеется, не безвозмездно.
На военном совете Боэмунд Тарентский изложил свой план взятия Антиохии. Но, как и Фируз, тоже не безвозмездно — он потребовал, чтобы Антиохия стала его личным владением.
Прочие участники совета вначале возмутились такой откровенной алчности своего соратника, но Боэмунд их припугнул: войско эмира Кербоги было уже близко.

В ночь на 3 июня 1098 года Боэмунд Тарентский первым поднялся по спущенной сверху кожаной лестнице на крепостную стену. За ним последовали 60 рыцарей его отряда.
Крестоносцы, внезапно ворвавшись в город, устроили там страшную резню, перебив более 10 тысяч горожан. В ночном бою пал и Багги-Зиян. Но его сыну удалось с несколькими тысячами воинов затвориться в городской цитадели, которую христиане взять не смогли.⁸
Византийцы и армяне помогли крестоносцам взять город.
5 июня к Антиохии подступило войско эмира Мосула Кербоги. Теперь крестоносцы из осаждавших превратились в осажденных. Скоро в Антиохии начался голод, и с каждой ночью все больше и больше воинов креста спускались по веревкам с крепостных стен и убегали в спасительные горы. Среди таких «веревочных беглецов» были и очень знатные люди, как, напрмер, французский граф Стефан Блуасский.
Все же новоиспеченный владелец Антиохийского княжества во второй раз спас участников Первого крестового похода. Сперва Боэмунд Тарентский установил среди рыцарей самую строгую дисциплину, приказав поджигать дома тех, кто отказывался сражаться. Это была действенная мера.
Едва ли не самым значительным событием Первого крестового похода было чудесное обретение в Антиохии святого копья (>Копья Судьбы), которым, согласно евангельскому мифу, воин Лонгин пронзил ребро Христа.
Апостол Андрей, посещая в видениях провансальского крестьянина Петра Варфоломея, указал ему местонахождение копья. В результате раскопок в храме св. Петра драгоценная реликвия была обнаружена.
Cледует заметить, что мало кто из историков или теологов верит, будто копье> было именно тем (собственно, и среди самих крестоносцев еще тогда многие сомневались), но эффект оно возымело воистину чудодейственный.⁷
«Благочестием своего народа, — пишет хронист Раймунд Ажильский, — склонился Господь к тому, чтобы явить нам копье».
Это произошло 14 июня 1098 г., когда, будучи окружены мусульманскими войсками Мосула Кербоги, крестоносцы уже потеряли надежду на благополучный исход затянувшейся осады Антиохии. Господь этим чудом, как полагали современники, послал весть о своей поддержке христианского народа.
И действительно, 28 июня 1098 г. армия атабека Мосула Кербоги была разгромлена воинами креста.⁶
28 июня Боэмунд Тарентский повел крестоносцев на вылазку из крепости. Атака на султанское войско, которое при своей многочисленности было ослаблено внутренними раздорами, получилась победной: мосульцы бежали.
Боэмунд Тарентский, теперь князь Антиохийский, одержал над эмиром Кербогой блестящую победу.⁸
В июле — августе 1098 г. в Антиохии случилась эпидемия чумы. Одной из жертв эпидемии стал епископ Адемар дю Пюи. После его смерти отношения между командующими походом накалились еще сильнее, особенно между Боэмундом (который твердо вознамерился сохранить контроль над Антиохией) и Раймундом Тулузским (который настаивал, что крестоносцы обязаны вернуть город Византии, согласно данной Алексею клятве).
После продолжительной распри с Раймундом, Антиохией завладел Боэмунд, которому удалось ещё до падения её вынудить у остальных крестоносных вождей согласие на передачу ему этого важного города.
Пока шли споры из-за Антиохии, в войске, недовольном промедлением, произошло волнение, которое заставило князей, прекратив распри, двинуться далее. То же повторялось и потом: в то время, как войско рвалось к Иерусалиму, вожди спорили из-за каждого взятого города.³
Среди простого парода, призывавшего продолжить крестовый поход, пользовалась популярностью позиция эбионитов (членов еретической христианской секты), чьи проповедники заявляли, что лишения являются условием Спасения.
Они составляли целую группу, которая стала ударным отрядом христианской армии, наводящим ужас на мусульман. Отряд был плохо вооружен, у них не было ни копий, ни щитов, только палки, да еще уверенность в то, что Провидение им поможет. Жестокость эбионитов держала в страхе не только мусульман, но и самих крестоносцев: эта группа не только убивала мусульман, но иногда после сражения ее члены становились настоящими людоедами и пожирали свои жертвы.
В декабре 1098 г. крестоносцы захватили Маарат-ал-Нуман в Сирии. Чтобы помешать баронам дать волю своей жадности, эбиониты истребили жителей и полностью разрушили город. Таким вот образом они вынудили баронов снова взять путь на Иерусалим…⁹
После взятия Антиохии воины креста без особых препятствий продвигались вдоль побережья на юг и по дороге завладели несколькими портовыми городами. Через Бейрут, Сидон, Тир, Аккон они пришли в Хайфу и Яффу, а потом повернули на восток.

В покинутом жителями городе Рамла они оставили римско-католического епископа.
6 июня 1098 г. Танкред, племянник Боэмунда Тарентского, вступил наконец со своим войском в Вифлеем, место рождения Иисуса. С вершины лежащей поблизости горы перед крестоносцами открылась панорама Иерусалима. Они назвали эту гору Монжуа — «гора радости».
Иерусалим был хорошо укрепленным городом, защищала город сильная армия Фатимидов, намного превосходившая численностью осаждавших.
Христиане> и иудеи жили здесь в относительном мире и согласии с мусульманами. Вот уже несколько столетий городом правили мусульмане. Ислам проявлял большую терпимость к другим религиям, правда, мусульманские правители взимали с христиан особые налоги, но никогда не принуждали их перейти в мусульманство.
Однако, узнав о приближении христианского войска, они не раздумывая изгнали из города всех христиан. Мусульмане опасались, как бы те не предали их своим западным единоверцам.
Иерусалим основательно подготовился к осаде, запасов продовольствия было вдоволь. А чтобы оставить без воды неприятеля, все колодцы вокруг города были приведены в негодность. Крестоносцам для штурма города не хватало лестниц, таранов и осадных машин. Пришлось им самим добывать в окрестностях города древесину и строить военную технику. На это ушло много времени.
Ко времени штурма Иерусалима практически все крестоносцы признали командующим Готфрида Бульонского; помогали ему Раймунд Тулузский и Танкред.
Чтобы полностью блокировать город, войска крестоносцев было недостаточно, а рассчитывать, что осажденных удастся уморить голодом, не приходилось. Несмотря на сильную нехватку воды, крестоносцы стали решительно готовиться к штурму: строить высокую деревянную осадную башню и таран.
Осыпаемые с городских укреплений дождем стрел, они подкатили башню к стене, перекинули деревянный мост, и Готфрид повел войска на приступ (часть армии взбиралась на стены по штурмовым лестницам). Судя по всему это была единственная за всю двухлетнюю кампанию операция, скоординированная от начала и до конца.⁷
В результате крестоносцам удалось взять Иерусалим. Танкред тотчас занял мечеть аль-Акса, важную мусульманскую святыню.
Взятие Иерусалима стало великим достижением христиан, которое они отметили массовой резней. Если не считать египетского коменданта Иерусалима и его ближайшего окружения, спастись не удалось почти никому, будь то мусульманин или иудей, мужчина, женщина или ребенок.
Согласно хроникам в резне погибло до 70 тысяч человек…
О событиях тех дней летописец пишет так:
«Войдя в город, наши пилигримы гнали и убивали сарацин (так европейцы называли всех мусульман Ближнего Востока) до самого храма Соломонова, скопившись в котором, они дали нам самое жестокое сражение за весь день, так что их кровь текла по всему храму.
Наконец, одолев язычников, наши похватали в храме множество мужчин и женщин и убивали, сколько хотели, а сколько хотели, оставляли в живых. (…)
Крестоносцы быстро рассеялись по всему городу, хватая золото и серебро, коней и мулов, забирая себе дома, полные всякого добра. После этого, совершенно счастливые, рыдая от радости, наши направились к гробу Спасителя нашего Иисуса Христа и загладили свою вину перед Ним».⁵
Бессмысленная и жестокая резня в Иерусалиме надолго осталась в памяти мусульман и иудеев.

Итоги Первого крестового похода

Цель кампании была достигнута, и многие крестоносцы вернулись домой. Оставшиеся продолжали воевать вдоль восточного побережья Средиземноморья, где, в конце концов, были основаны четыре государства крестоносцев:
• Графство Эдесса — первое государство, основанное крестоносцами на Востоке. Было основано в 1098 году Балдуином I Булонским после завоевания Иерусалима и создания королевства. Просуществовало до 1146 года. Столицей его был город Эдесса;
• Княжество Антиохия — было основано Боэмундом I Тарентским в 1098 году после взятия Антиохии. Княжество просуществовало до 1268 года;
>• Иерусалимское королевство, просуществовало вплоть до падения Акры в 1291 году. В подчинении у королевства находилось несколько вассальных сеньорий, в том числе четыре наиболее крупные: княжество Галилеи, графство Яффы и Аскалона, Трансиордания и сеньория Сидона.
• Графство Триполи — последнее из государств, основанных в ходе Первого крестового похода. Было основано в 1105 году графом Тулузы Раймундом IV. Графство просуществовало до 1289 года.³
Готфрид Бульонский, именовавший себя «защитником Гроба Господня», был избран первым правителем Иерусалимского королевства. В зените своей славы оно доходило до Акабы на Красном море; кроме того, он стал фактическим правителем и других завоеванных территорий.
Римско-католическая церковь распространяла свое влияние в Святой земле: после смерти Готфрида Даимберт, вновь провозглашенный патриарх Иерусалима, преемник умершего в Антиохии Адемара, в Рождество 1100 г. короновал брата Готфрида Балдуина I, получившего титул короля Иерусалима, и назначил ряд архиепископов и епископов.
Иерусалим был важнейшим государством крестоносцев, и ему подчинялись все ранее или позже основанные ими поселения. Многие крестоносцы и их потомки так и осели на Востоке, поселившись главным образом в городах.
На Востоке существовала древняя городская культура, и пусть даже дома снаружи выглядели старыми и убогими, внутри они зачастую поражали роскошью, удобствами и уютом. Что касается внешнего обустройства, такого, как канализация, уличное освещение или водопровод, все это было куда лучше, чем на родине крестоносцев.
Христианам жилось на Востоке очень вольготно. Они начали одеваться по-восточному: носить тюрбаны, длинные легкие одежды. Довольно быстро привыкли к арабским кушаньям, сдобренным имбирем, перцем и гвоздикой, начали пить вина и фруктовые соки.
Многие пришельцы с Запада стали даже учиться читать и писать, что для мусульман было вполне обычным делом. Заболев, христиане охотно обращались к местным врачам и позволяли лечить себя природными средствами.

Фульхерий Шартрский пишет:
«В прошлом люди Запада, мы стали теперь людьми Востока; человек из Реймса или Шартра стал тирийцем или антиохийцем.
Мы уже забыли места, где явились на свет; их имена уже стали для многих из нас незнакомыми или никогда не слышанными словами. У многих есть теперь собственные дома и слуги, словно бы унаследованные от отцов. (…)
Кто на родине был неимущ, того Бог сделал здесь богачом».⁵
Государства крестоносцев никогда не пребывали в безопасности. Даже в период расцвета им не удавалось раздвинуть свои границы до естественного раздела, пустыни, что облегчило бы оборону территорий. Постоянно сохранялась угроза со стороны турок, удерживавших контроль над такими ключевыми городами, как Алеппо и Дамаск.
Даже в своих собственных землях крестоносцы оставались немногочисленным и рассредоточенным классом феодалов, правивших мусульманским населением, чья лояльность была весьма сомнительна.
Крестоносцы вряд ли продержались бы долго без помощи двух специально сформированных военно-монашеских орденов — рыцарей Храма (тамплиеров) и иоаннитов (госпитальеров). Как и монахи, члены орденов давали обет жить в бедности, целомудрии и покорности; в то же время это были воины, обязанные оборонять Святую землю и сражаться с «неверными».
В конце 1120-х годов туркам под предводительством Зенги из Мосула удалось добиться определенного единства и остановить продвижение крестоносцев.
В 1144 г. крестоносцы потеряли Эдессу — наиболее удаленное и открытое для нападения государство. Все это подтолкнуло европейцев к началу новой кампании.
Количество воинов, принимавших участие в Первом крестовом походе, дается разными летописцами по-разному, от 100 тысяч человек у Раймона Акуилерского  до 600 тысяч у Фульхерия Шартрского.
Оба этих летописца сами принимали участие в кампании.
Письмо, написанное папе после взятия Иерусалима, сообщая о состоянии армии, говорит о 5 тысячах конных воинов и 15 тысячах пехотинцев.
Количество участвовавших в отдельных сражениях могло быть много меньше; в победе крестоносцев в сражении под Антиохией все силы, как утверждается, из-за нехватки лошадей состояли только из 700 кавалеристов.¹⁰

Фантастический успех Первого Крестового похода заставил крестоносцев продолжать войну. Если изначально главной задачей Первого Крестового похода было «освободить» святые места, то еще до конца кампании крестоносцы стали все больше и больше осознавать свою миссионерскую задачу.
Едва крестоносцы вошли в Иерусалим, как стали выдвигаться предложения уничтожить исламский мир вообще.
Тем временем мусульмане меняли свое отношение к христианам. Прежнее безразличие сменилось ненавистью.
Начался джихад, который, в конечном счете, вылился в захватнические планы Оттоманской империи…²